Как глупо, как легко, как бессмысленно, как странно самолет отрывается от земли. Рейс Лондон—Москва, он всегда переполнен. И я смотрю, не веря, как в дымке, в тумане растворяется зеленая Британия и в призраки превращаются ее стройные дома и роскошные сады. И мне больно, мне больнее всего прощаться с Лондоном. Город-праздник, прибежище отверженных, магнит сильных, надежда свободных.
Прощай, Лондон, истинный британский джентльмен. Он кажется немного высокомерным и холодным, но лишь оттого, что стесняется и не знает тебя. Но, однажды открывшись тебе, будет заботливым, милым и верным, всегда рядом, всегда в твоем сердце.
Растворяются джаз-клубы Далстона, и смешной человек в шляпе за маленьким столиком, и роза в бокале. Растворяются оранжереи и парки, где по дорожкам с ухоженными хозяевами на поводках гуляют собаки. Они чувствовали печаль и подходили, заглядывали в глаза, будто спрашивая: «Как, ты уезжаешь?»
Мы пьем чай из фарфоровых чашек. Рядом, кажется, протестуют то ли иранцы, то ли сирийцы. А помнишь еще эти роскошные мосты и мостовые? Как ты несешь по ним свой велосипед? Столько ступенек, столько переходов. А ведь все легко, так легко. Жить легко, как дышать. И ты вдыхаешь в себя воздух этого города — такой свежий после дождя. Растворяется рынок Спитафилдс, где за несколько фунтов продает свои книги поэтесса из Германии. «Вы пишете? — интересуется она у меня. — Как, вы больше не пишете стихов? Вы обязательно, обязательно пишите».
В тумане исчезают бары Хакни, набережные Темзы, здания театров, аккуратные домики с каминами, молодой и шумный Камден-Таун, таинственный Вестминстер, артистичный Ковент-Гарден. Растворяется бар в Оксо Тауэр. Оттуда нам был виден почти весь город. И мы были молоды и свободны. Мы всегда будем молоды. Но самое главное — свободны. Счастливы ли? А какая нам, к черту, разница!
Или вот еще: Новый год, мы стоим на крыше дома, и десятки фейерверков вспыхивают вокруг — и над Вестминстером, и London Eye (колесо обозрения). А в небо поднимаются тысячи китайских фонариков. Наш фонарик тоже только что улетел. Совсем как этот чертов самолет, который несет меня туда, куда мне совсем не надо. Прощай, свобода, любовь моя. Вечная и единственная любовь.
А помнишь еще, как ты стеснялась зайти в арабский магазин, заговорить с женщиной в чадре и попросить у нее какую-нибудь простую детскую книжку для изучения алфавита? И как радушно она потом угощала тебя чаем и сладостями? Как хочется всегда помнить всех этих людей, даривших тебе время, улыбки, мечты! Деливших с тобой самое главное — самое себя. Удержать их, закрыть в своей памяти, забрать с собой — в сердце.
Прощай, город свободы, город-аэропорт, где многие, будучи лишь проездом, задержались на одно-другое десятилетие. Современный Вавилон — Лондон, где в шуме и гвалте улиц можно услышать все языки мира, увидеть всевозможные оттенки кожи и разрезы глаз. И полюбить, искренне полюбить этот мир — за то, что он такой разный. И за то, что он есть. Полюбить навсегда.
Комментарии закрыты.